В Байкальском регионе создана и отработана бизнес-модель замкнутого цикла: от выращивания лекарственного сырья до его сбыта. Средняя доходность превышает 10 млн рублей с гектара, рентабельность – не ниже 50%. Журналисты "Поляны" пообщались с руководителем "Агентства по связям с общественностью Республики Бурятия, г. Улан-Удэ" Ларисой Бочановой, чьи проекты по развитию лекарственного растениеводства стартовали как экологическая инициатива и получили поддержку в Фонде президентских грантов.
– Здравствуйте, Лариса. Предлагаю начать с вопроса, который возник сразу же, как только мы познакомились с вашим проектом. Вы возглавляете "Агентство по связям с общественностью" и являетесь профессиональным тележурналистом. Каким образом вы и ваш проект оказались связаны с отраслью лекарственных растений?
– Я выступила инициатором проекта по развитию отрасли лекарственного растениеводства в 2017-м, который объявлялся годом экологии. Вместе с группой ученых и специалистов регионального и федерального уровня мы объединились для "создания экологически устойчивой модели развития Байкальской природной территории". Так было сформулировано в нашей заявке.
– Для чего была нужна эта модель?
– Здесь есть ряд проблем природоохранного характера, и мы как общественная организация не могли пройти мимо. Решали их теми способами, которые нам доступны. Проект публичный, поэтому информационная составляющая была в приоритете. Более того, в рамках его реализации мы выстраивали коммуникации между участниками проекта на межрегиональном и межотраслевом уровне. Это тоже в зоне наших компетенций и возможностей. Сама идея сформировалась в рамках подготовки паспорта национального проекта "Байкал: Великое озеро Великой страны", который разрабатывался Минприроды в 2016-м и 2017 году. Группы неравнодушных энтузиастов вместе с федеральным центром формировали свои предложения по дальнейшему развитию Байкальского региона.
– Интересно. То есть это проект – результат коллективной работы?
– Да, совместными усилиями создавалась новая комплексная модель развития Байкальской природной территории. Было много разных команд и идей. Были проекты по созданию индустриальных и природных парков, инженерной и транспортной инфраструктуры, системы обращения с отходами, по переводу котельных на работу по экологически чистым технологиям, развитию сбалансированного туризма, переработке дикоросов и многие другие проекты, направленные на рост экономики и привлечение инвестиций в регион.
Наш проект по развитию лекарственного растениеводства и превентивной медицины на БПТ оказался в числе 29 лучших, и, соответственно, был включен на тот момент в паспорт национального проекта. Как раз тогда родился слоган "Сохраняя экологию, развиваем экономику", которому мы следуем до сих пор. Год экологии прошел, и всё как-то затихло...
– Какая главная задача стояла перед вами как перед пиар-специалистом проекта?
– Коллективно ответить на вопрос: "Какими мы должны быть, чтобы воплощать такого рода амбициозные и масштабные проекты?" Это тоже было сразу прописано. Форма кейса довольно проста – традиционная схема создания и продвижения любого творческого продукта, которая сведена к четырем основным этапам. На первом мы исследуем ситуацию, затем – планируем, после этого осуществляем задуманное. В финале – оценка результатов содеянного.
Я тележурналист в прошлом. Несколько лет была автором и ведущей телепрограмм на канале ГТРК "Бурятия". И уже тогда работала в формате проектного управления. Создавала телепрограммы и вместе с творческой группой их реализовывала. Примерно в таком же формате развивался и этот проект. Только вместо виртуального телеэкрана – реальная действительность. Вот и вся разница.
– Работа в цифровой среде и реальности сильно отличается?
– В данном проекте разница космическая. В пиаре есть так называемая технология "Три в одном" или CI Corporate Identity, это японская стратегия формирования имиджа. Я ей обучалась в Московской международной высшей школе бизнеса в рамках Программы подготовки кадров для управления народным хозяйством РФ с последующей стажировкой на предприятиях Японии.
В первую очередь задается образ модели – какими мы хотим быть. Второе – образ того, кто мы есть на самом деле. А третье – наш образ в глазах окружающих. Цель – соединить эти три образа в один через различные пиар-инструменты. Мы создали и запустили модель развития территории. И это процесс. И не факт, что он увенчается успехом. Но мы верим в лучшее.
– Что вы подразумеваете под экологически устойчивой моделью?
– В широком смысле – это баланс интересов экологии, экономики, населения и общества. Я так понимаю. В рамках данного проекта – это стимулирование экономического роста, который не наносит вред окружающей среде и способствует разрешению социальных проблем сельских территорий, находящихся в зоне экологических ограничений. Байкальский регион входит в топ-список регионов России с точки зрения перспектив развития туризма. А один из важных критериев туристической привлекательности – качество жизни его населения со всеми отсюда вытекающими.
– На решение каких конкретных проблем нацелен ваш проект?
– Основная наша целевая аудитория – люди, живущие в сельской местности и в зоне экологических ограничений. Здесь запрещена рубка леса, ловля омуля, сбор краснокнижных дикоросов. Есть много других ограничений. Как людям выживать? Мы хотели открыть новые возможности для решения социально-экономических проблем сельских территорий. Это и создание новых рабочих мест, и развитие более рентабельного сельского хозяйства. Профилактическая медицина и оздоровительный туризм, а также развитие смежных отраслей.
– А что касается растений?
– Если ближе к экологии, а мы зашли в грант по направлению "Защита окружающей среды и животных", то проект прежде всего нацелен на решение проблем снижения запасов редких и ценных лекарственных растений через их сохранение и воспроизводство в агрокультурных условиях. Природная флора Байкальского региона насчитывает более двух тысяч лекарственных растений. Сегодня запасы многих видов ценного лекарственного сырья катастрофически снижаются. Среди них – байкальские реликты и эндемики. Особенно уязвимыми оказались редкие и исчезающие виды, в том числе растения из Красной книги, широко востребованные на рынке КНР.
– Основная причина сокращения запасов лекарственной флоры – это человеческий фактор?
– Здесь и человеческий фактор, и экологические проблемы. Учёные говорят о неких глобальных процессах ухудшения экологии на планете. По материалам исследования Российского экологического общества, наиболее волнующими проблемами в нашей стране стало загрязнение воздуха и рек. Проблема отходов беспокоит 90% опрошенных, половина респондентов не удовлетворены темпами рекультивации свалок. Наше агентство тоже в своё время исследовало этот вопрос в Байкальском регионе. Среди негативных факторов мы отмечали усиление антропогенного воздействия на природу, агропромышленное освоение новых территорий, отгонное животноводство, ослабленный контроль за охраной природных ресурсов.
– В чём преимущество ваших подходов к решению проблем растениеводства?
– В том, что мы взяли и запустили в регионе отрасль лекарственного растениеводства. В Бурятии агросектор нерентабелен. Если в минус не ушли, то уже хорошо. Вместе с тем каждая правительственная структура имеет свои ограничения. Во всяком случае, нам в Министерстве сельского хозяйства и продовольствия Бурятии эту мысль внушали, что они очень ограничены в своих инициативах. Мы как общественная организация более свободны в своих действиях. Тем более, что одной из задач Фонда президентских грантов является повышение эффективности решения социальных проблем на основе объединения усилий и партнерства некоммерческого сектора с различными министерствами и ведомствами, включая Министерство сельского хозяйства и продовольствия. Вместе мы можем больше.
– В чем уникальность вашего проекта?
– Уникальность этого проекта в том, что мы запускали пилотные площадки по выращиванию лекарственных растений на базе фермерских хозяйств. То есть инициатива шла снизу. В этом была и сложность. Многие привыкли, что инициативы идут сверху, поэтому коммуникации выстраивались с трудом.
Кроме того, это межрегиональный проект: мы говорим о перспективах развития Байкальского региона, а это три субъекта РФ – Иркутская область, Республика Бурятия, Забайкальский край. Затронуто много отраслей: биология, фармацевтика, медицина, агрономия, экономика, управление и другие направления народного хозяйства. Одним словом, много разных особенностей, в том числе в подходах к решению самой экологической проблемы. Лекарственное растениеводство как альтернатива сбору дикоросов. Возможно, в этом главная уникальность.
– Как мы знаем, у проекта были две основные инициативы: создание банка семян для восстановления популяции лекарственных растений и формирование Центра компетенций для разработки экологически устойчивой модели растениеводства на Байкале, верно?
– Да, только изначально мы создали Центр компетенций, куда вошли профильные специалисты и эксперты. А уже затем запустили пилотные площадки на базе фермерских хозяйств и научно-образовательных учреждений Байкальского региона.
С экспертами нам повезло. Хотя для Сибири отрасль лекарственного растениеводства является новой, первые эксперименты по выращиванию дикоросов в культуре проводились еще в советское время в Институте общей экспериментальной биологии СО РАН и в Ботаническом саду Иркутского государственного университета. Это первые наши партнёры в Байкальском регионе. Во втором гранте к нам присоединился Забайкальский край – Агинская буддийская академия и Медицинский колледж имени В.Л. Чимитдоржиева. Огромный вклад в проект внесла и вносит профессор, доктор фармацевтических наук Тамара Анатольевна Асеева. Для нас она была и остаётся путеводителем в совершенно новой для нас сфере деятельности.
Также надо отметить что основные положения реализации проекта были разработаны на основе Дорожной карты национальной технологической инициативы "Хелснет" совместно с экспертами федерального уровня в ходе проведения стратегических сессий, обучающих семинаров, конференций, деловых поездок и встреч, которые при поддержке Фонда президентских грантов проходили в разных городах России. Это Чита, Агинск, Улан-Удэ, Иркутск, Новосибирск, Барнаул, Екатеринбург, Москва, Санкт-Петербург. География была широкая. Мы знакомились и обменивались опытом за пределами Байкальского региона и внутри него. Основная часть мероприятий проходила внутри Байкальского региона. Мы всячески привлекали внимание к проблеме сокращения лекарственных растений и способам их воспроизводства. Работали с администрациями сельских территорий, проводили обучающие семинары в рамках созданной Агрошколы, запустили широкомасштабную акцию "Жизнь в твоих руках" с раздачей семян лекарственных растений жителям Байкальского региона.
– Вы упомянули о национальной технологической инициативе "Хелснет". Расскажите, пожалуйста, подробнее.
– Национальная технологическая инициатива – утвержденная президентом России программа по созданию перспективных рынков, где Россия может претендовать на мировое лидерство. Дорожная карта одного из перспективных рынков – "Хелснет" была принята в 2016 году на заседании правительственной комиссии по модернизации экономики и инновационному развитию России. Программа также предусматривала развитие отрасли лекарственного растениеводства с созданием к 2035 году не менее 300 тысяч крестьянских фермерских хозяйств и не менее 25 научно-образовательных агротехнопарков по вторичной переработке растительного сырья.
– Соответственно, вы не только привлекали внимание к проблемам лекарственного растениеводства, но и предлагали варианты их решения на правительственном уровне?
– Да, мы создавали модель, которая бы синхронизировалась с правительственными задачами на федеральном и региональном уровнях. Очень много интересных разработок есть на уровне того же Агентства стратегических инициатив РФ, но мало кто о них в регионах знает. Мы хотели донести мысль до всех заинтересованных сторон, а именно до власти, бизнеса и широкого круга общественности, что есть новые пространства и их нужно осваивать.
Мы изучали местную законодательную базу. Выяснили, что еще в 2017 году Комитет по экономической политике, природопользованию и экологии Народного Хурала Бурятии принял закон о биофармкластере, но в документе не было ни одного слова про лекарственное растениеводство. Как можно развивать биофарму, если нет лекарственного сырья? Каждое лето горят леса, доступ туда часто запрещают. Если учесть, что большинство востребованных на рынке растений являются краснокнижными, то тема сбора дикоросов вообще закрывается.
– Вы изучали рынок биофармы?
– Да. В России 90% – это ввозная продукция. Есть высокая потребность в лекарственном сырье, особенно в близком к нам Китае. Выращивание лекарственных растений – это сам по себе достаточно высокорентабельный бизнес. Поэтому наше решение в перспективе усиливало и экспортный потенциал России. Плюс оно снижало зависимость от импорта. Поэтому мы и делаем упор на то, что нужно восстанавливать и развивать собственные ресурсы.
– Вы считаете, что российский рынок на 90% зависит от импорта?
– Это данные Ассоциации производителей и потребителей растительных лекарственных средств ППТРЛС. Это пионеры возрождения отрасли, и как раз та структура, по инициативе которой в части "превентивной медицины" в дорожную карту "Хелснет" был включен раздел по лекарственному растениеводству. Россия является импортером трав, экстрактов, БАДов и фармпрепаратов на основе растительного сырья на сумму не менее 700 млн долларов ежегодно. Данные за 2017 год. Я не думаю, что сейчас ситуация кардинально изменилась.
По оценке Ассоциации ППТРЛС, лекарственное растениеводство как отрасль имеет экспортный потенциал, соизмеримый с экспортом углеводородов. Рынок традиционных растительных лекарственных средств в том же Китае в 2020 году был порядка 200 миллиардов долларов, и его объем удваивается каждые 5–6 лет. При этом собственные земельные ресурсы Китая для расширения производства практически использованы. На самом деле в отрасли мы наблюдаем некий круговорот. Допустим, тот же Китай вывозит из России сырье, у себя перерабатывает и нам же обратно продает в виде лекарств и БАДов.
– Замкнутый круг. Расскажите, чем ценны именно байкальские травы?
– Своим качеством. Именно высокое содержание биологически активных веществ придаёт особую ценность байкальским растениям как источнику лекарственного сырья. У нас уникальный лекарственный генофонд, много реликтовых растений. Мы живём в резко континентальном климате Восточной Сибири. Чтобы выжить в этих суровых условиях, растения вынуждены накапливать в себе определённый ресурс, что как раз способствует повышенному синтезу биологически активных веществ. Поэтому выращивание лекарственных растений на Байкале – очень перспективное направление. Сегодня и мировой, и отечественный рынок фарминдустрии требует стабильных поставок качественного и стандартизированного лекарственного растительного сырья.
– Как эти требования рынка можно удовлетворить?
– Если мы говорим про Байкальский регион, то реализация нашего пилотного проекта как раз и была первым шагом к этому. Я сейчас даже не про привлечение внимания широкой общественности к снижению запасов байкальских эндемиков, их неконтролируемому сбору и вывозу в соседний Китай, что тоже очень важно. Я про практическую плоскость – выращивание лекарственных растений в агрокультурных условиях. Мы запустили пилотные площадки, провели эксперимент и ответили на целый ряд вопросов: что выращивать, как, где и для кого. Где брать посадочный материал, как его выращивать. Изучили вопросы экономики, сбыта и создания в перспективе высокотехнологичного сельского хозяйства.
– Кстати, какая экономика? Насколько это доходное дело?
– Всё зависит от индивидуальных условий фермера. Когда проводили агрошколы, мы первоначально просили участников-фермеров описать месторасположение земельного участка, площадь, наличие инфраструктуры, технику, штат сотрудников, вид лекарственной культуры для выращивания, перспективы объемов сбыта. Ситуация у всех разная. Стартовые условия имеют немалое значение, но в среднем доходность – от 10 млн и выше на третий год. Рентабельность, как правило, не менее 50%. Дело выгодное и прибыльное.
– Можете, если не секрет, привести конкретный пример?
– По итогам 2023 года мы посчитали экономику и финансовые показатели на одной из пилотных площадок в 1 гектар. Цены 2022 года. Прогнозируемый доход – 12,5 млн рублей, прибыль – 7,5 млн рублей, рентабельность – 61,6 %. Расчёт сделан для 70 соток без учета данных по "аптечному огороду", где на 30 сотках в экспериментальном режиме выращивались однолетние и многолетние культуры западной и восточной медицины. То есть, по нашим данным, средняя доходность от выращивания лекарственных культур – порядка 17–18 млн с 1 гектара на пятый год, рентабельность – около 60%. Это самый пессимистичный прогноз. Какие-то из этих культур дают урожай уже на третий год, какие-то – на 5–6 год. Есть более и менее рентабельные культуры, но все затраты зависят, как я уже сказала, от конкретных условий фермера. И, конечно, важен спрос и цены на рынке.
– Что вы выращивали?
– В первом проекте апробировали более 30 культур. Среди них – амарант, ромашка аптечная, календула лекарственная, расторопша пятнистая, сафлор красильный, шалфей лекарственный, подорожник большой, пустырник сердечный, змееголовник молдавский. Во втором проекте акцент сделали на выращивание в промышленном объеме ценных многолетних культур, которые пользуются высоким спросом на рынке, в том числе растений Красной книги. Это родиола розовая, сапожниковия растопыренная, астрагал перепончатый, шлемник байкальский.
– Что нужно знать фермеру, чтобы зайти в этот бизнес? Насколько это сложно?
– Если мы про промышленное выращивание говорим, то основы агрономии и первоначальный опыт выращивания хорошо бы иметь. Хотя у нас обычные дачники начинали с грядки. Мы сами на грядках знакомимся с растением, отрабатываем технологии, а потом просто масштабируем свой опыт на большие площади. Если я, не будучи специалистом, научилась выращивать, то любой фермер тем более вырастит. Было бы желание. Вообще для начинающих фермеров у нас составлено десять уроков, также мы оказывали услугу комплексного сопровождения: от закупки семян, обучения технологиям посадки, выращивания, ухода за посевами и сбора урожая до первичной переработки и сбыта. Также в рамках этого практического курса фермеры рассчитывали прогнозные финансовые показатели и выстраивали оптимальную бизнес-модель с учётом текущего запроса рынка. Это было зачетное задание. Но начинаем мы с изучения природоохранного законодательства.
– Есть важные моменты?
– Мне было сложно сразу разобраться. Мы привлекли юриста, которая в эту тему глубоко погрузилась. Дело в том, что на Байкальской природной территории существуют разные уровни природоохранного законодательства: международный, федеральный и региональный. Напомню, что Байкальский регион как территория мирового наследия ЮНЕСКО имеет особый природоохранный статус.
Если мы говорим про российское законодательство и растения Красной книги, то обращение с ними регламентируется федеральным законом от №7 "Об охране окружающей среды". В части первой 60-й статьи этого закона указывается, что объекты растительного мира, которые занесены в Красную книгу, подлежат повсеместному изъятию из хозяйственного использования. Закон запрещает собирать дикоросы (ценные в хозяйственном отношении лекарственные растения) в природе и использовать их в хозяйственной деятельности, в том числе как посадочный материал для дальнейшего выращивания на приусадебных участках, агро-полигонах или сельхозплантациях. Здесь предусмотрена ответственность. Нарушителям грозит до 7 лет и штраф до 3 млн рублей, если при совершении преступления использовалось служебное положение, а если преступление совершено с использованием СМИ или интернета, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, то до 9 лет лишения свободы.
– Как тогда вам удалось решить проблему с посадочным материалом?
– Это был как раз один из ключевых вопросов, который мы решали в проекте по созданию Банка семян. Здесь мы наблюдали некий парадокс, который вообще заводил всю тему в тупик. С одной стороны, несмотря на существующие ограничения, так называемые "чернокопатели" продолжают активно заготавливать востребованные дикоросы-краснокнижники для продажи через посредников в соседний Китай. С другой стороны, те же ограничения и существующие правовые механизмы не дают возможности собрать в природе посадочный материал и начать самим воспроизводить в культуре ценное лекарственное сырье, то есть выращивать его в промышленных объемах, создавать семенной фонд и легально удовлетворять растущие запросы рынка. Благодаря юридической поддержке, мы нашли в правовом поле возможность разрешить этот парадокс. Были получены разрешения в Росприроднадзоре на сбор посадочного материала в природе, организованы экспедиции. Также мы нашли институты, которые сохранили в своих коллекциях лекарственные растения и поделились с нами своим посадочным материалом.
– Расскажите, пожалуйста, подробнее о результатах вашего проекта в целом. Что удалось, а что не получилось?
– Проекты, которые были запущены при поддержке Фонда президентских грантов, мы полностью отработали и отчитались. По результатам первого этапа реализации проекта подведены итоги, выявлены основные барьеры и даны рекомендации по их устранению. По этому случаю прошла итоговая конференция, выпущен пресс-релиз.
(Ознакомиться подробнее с результатами работы можно в следующем документе, предоставленном редакции Ларисой Бочановой).
Далее проект развивался уже на собственные средства агентства при поддержке экспертной группы, а также правительства Бурятии. В 2020 году мы получили субсидирование на запуск Школы по лекарственному растениеводству в рамках конкурсного отбора социально-ориентированных некоммерческих организаций. Таким образом мы продолжали популяризировать тему лекарственного растениеводства среди жителей сельских районов Бурятии. В результате этого проекта как раз был создан цикл уроков, о котором говорилось выше.
В 2022 году вместе с экспертами, в том числе медицинскими работниками, запущен проект Школы здоровья "21 шаг к себе", нацеленный на экспресс-восстановление организма после COVID-19 и других токсичных поражений. Проект был разработан на основе методов тибетской медицины, где широко применяется траволечение. Здесь также был создан цикл уроков при поддержке Международной академии традиционной тибетской медицины. В 2023 году у нас вышел просветительский проект "Аптекарский огород – здоровье в дом". Мы делали цикл семинаров для дачников, огородников и широкого круга заинтересованных лиц. Вот таким образом на базе агентства была создана и отработана модель замкнутого цикла: от выращивания лекарственных культур до их потребления.
– Основные проблемы с чем были связаны?
– На первом этапе – с недоверием. Идём туда, не зная куда. С чиновниками Минсельхоза особо трудно было выстраивать коммуникации. Наши фермеры, как правило, сидят на субсидиях. Нет начального капитала. Одна надежда на господдержку. Аграрии, выращивающие лекарственные культуры, на тот момент не были включены в перечень сельхозпроизводителей, поэтому им господдержка не полагалась. Опять засада с точки зрения развития отрасли. Теперь ситуация изменилась. В перечень включили, но проекты не поддерживают. Во всяком случае, наши.
Как пилотники мы в прошлом 2024 году попытались заявиться на получение господдержки от Минсельхоза Бурятии по программе "Агростартап". Ранее мы получили земли по федеральной программе "Дальневосточный гектар" в Кабанском районе Бурятии. Объединились с соседями по участкам, создали кооператив, написали проект по выращиванию лекарственных растений в теплице и в открытом грунте с последующей переработкой, привлекли специалистов, просчитали всю экономику, прошли очередные курсы по основам фермерства, презентовали свой проект на конкурсной комиссии. Короче, по полной программе подготовились и представили проект, который, по нашему мнению, отвечал всем требованиям конкурса, а в результате оказались в конце рейтинга. До сих пор в недоумении.
– Вы выясняли причины?
– Пытались. Приходили в министерство, просили предоставить оценки конкурсной комиссии, но нам только вернули наш проект и сказали, что результаты решения – это закрытая информация. Хотя лично у меня возникают вопросы как раз к конкурсной комиссии.
В данном конкурсе первый этап прошли 102 заявителя, в числе которых был и наш проект. В итоге 23 проекта получили поддержку – от 3 до 6 млн рублей на развитие собственного бизнеса. Но среди них не было ни одного проекта по растениеводству, все проекты – по животноводству. Как так? Если ежегодно выделяются большие бюджетные средства на поддержку сельского хозяйства, то надо же всё это распределять, чтобы повышать отраслевые показатели эффективности. Какой-то баланс нужно соблюдать в развитии направлений сельского хозяйства.
С другой стороны, если мы развиваем традиционное животноводство, то в первую очередь мы должны обеспечивать животных полноценными кормами. В Бурятии как раз очень большая проблема с качественной, сбалансированной по питательным и биологически активным веществам кормовой базой. Выращивание лекарственных растений как подкормки для животных – как раз в тему. Мы, кстати, выращивали амарант в рамках нашего проекта на базе нескольких фермерских хозяйств. Прекрасный получили результат. Там и большая зелёная масса, и сенаж, и гранулы травяные можно делать.
По лекарственному растениеводству мы заявились тогда вообще первые и единственные. Правительство на тот момент делало особый акцент на лекарственное растениеводство и тибетскую медицину. Представляем проект: вот, пожалуйста, рентабельность – выше 50%. Но никакого интереса, поразительно.
– Если подытожить, какие были основные трудности?
– Трудности были связаны с посадочным материалом, отсутствием поддержки со стороны отраслевого министерства, а с точки зрения коммуникаций – это отсутствие навыков кооперации между представителями науки, власти, бизнеса и некоммерческого сектора на принципах равенства, открытости и прозрачности. Нет единых и понятных для всех правил поведения.
– Можете привести пример недостатка кооперации из вашей практики?
– Да, у нас большой конфуз случился в конце полевого сезона 2024 года на одной из пилотных площадок. В сентябре мы обнаружили запаханным поле, на котором с 2019 года выращивались многолетние лекарственные растения. Наши бывшие партнеры, а именно Бурятская сельхозакадемия, взяли и запахали урожай. Без предупреждения.
– А что об этом говорят представители сельхозакадемии?
– Они считают, что договор в 2024 году закончился, поэтому они вправе распоряжаться землей и всем, что на ней растёт, по своему усмотрению. Примерно так. Хотя, согласно пунктам договора, весь выращенный материал принадлежит нашему агентству, а стороны несут свои обязательства до полного их выполнения в соответствии с условиями договора.
На наши просьбы урегулировать конфликт в досудебном порядке и выполнить требования по компенсации нанесенного ущерба мы получили отказ. Поэтому я обратилась за поддержкой в правоохранительные органы. Прошу их дать правовую оценку действиям БГСХА. Есть ли в их действиях состав преступлений или нет. Лично я считаю, что есть нарушения по нескольким статьям УК и ГК РФ, в том числе по обращению с растениями Красной книги. Но я не юрист и не могу давать правовую оценку. Ждём официального ответа от компетентных органов.
Продолжение следует.